В первой книге Моисея мы читаем: И остался Иаков один. И боролся Некто с ним до появления зари; и, увидев, что не одолевает его, коснулся состава бедра его и повредил состав бедра у Иакова, когда он боролся с Ним. И сказал (ему): отпусти Меня, ибо взошла заря. Иаков сказал: не отпущу Тебя, пока не благословишь меня. И сказал: как имя твое? Он сказал: Иаков. И сказал (ему): отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь. Спросил и Иаков, говоря: скажи (мне) имя Твое. И Он сказал: на что ты спрашиваешь о имени Моем? (оно чудно). И благословил его там (Быт. 32, 24–29.).

Что означает этот случай? Для многих он непонятен и вызывает лишь недоумение. Как может человек бороться с Богом? Или как мог настолько крепко заключить в свои объятия Бога, что всесильное Божество не могло вырваться из его рук? И почему Иаков говорит Тому, с Кем он боролся: Не отпущу Тебя, пока не благословишь меня? Святые отцы объясняют, что здесь символически, в иносказательных образах говорится о глубокой, сердечной молитве — молитве, которая становится победоносной. В такой молитве человек как бы так же охватывает своими руками Бога, как борец охватывает борца. Молитва — это та великая сила, которая удерживает наказание Божие, заслуженное человеком. Молитва, если можно так выразиться,— это та великая сила, которая побеждает самый Промысл Божий, а точнее, включена в него. Борьба, которую Иаков вел с Богом всю ночь, означает молитву покаяния — молитву с глубокой ночи до рассвета. Эта молитва, исходившая из глубины сердца, достигла Божества. Всемогущий Бог, Который превыше всего и проникает во все, а Сам пребывает непостижимым для сотворенных Им существ, этот Бог являет Себя пленником молитвы, показывая тем самым, какая великая, могучая сила находится у человека. Эта сила — молитва пламенного покаяния.

Не отпущу Тебя, пока не благословишь меня. Молитва Иакова — молитва пламенной веры и надежды. Иаков говорит как бы так: «Я не перестану молиться, хотя бы дух мой разлучился с телом во время молитвы. Я не оставлю молитвы, пока Ты не исполнишь ее». Бог касается бедра Иакова. Что это значит? Святые отцы объясняют, что бедро является символом чувственности человека. Поэтому здесь иносказание: человек должен владеть своей чувственностью. Эту же мысль святые отцы выражают так: «Дай кровь и прими Дух». Человек должен побеждать, порабощать свои страсти. Это одно из условий молитвы.

Молитва — самый мощный двигатель духовной жизни. Она являет собой те подземные воды, которые питают всю нашу духовную жизнь. Более того, можно сказать, что сама духовная жизнь — это прежде всего степень нашей молитвы. Мы духовно живем в той мере, в какой молимся и умеем молиться. У святых отцов молитва названа словом «художество». Художество означает самое высокое искусство, самую высокую науку, требующую от человека непрерывных творческих усилий, то есть непрерывной живой молитвы. Молитва лучше, чем что-либо другое, разрешает все задачи, которые ставит перед нами жизнь. В молитве человек находит разрешение всех своих проблем — как духовных, так и житейских. Молитва незримо защищает человека от всех его врагов — видимых и невидимых. Если мы внимательно проследим свою жизнь, то увидим, что, когда обстоятельства казались безвыходными и никто не мог нам помочь, единственным нашим оружием была молитва: Господь неоднократно чудесно избавлял нас от беды, от скорби. Но только на том свете, в вечности, мы узнаем вполне, от каких еще страшных опасностей, зол и несчастий охраняло нас наше молитвенное делание.

Молитва — это то достояние человека, которое не может отнять никакая внешняя сила. Молитва всегда с нами — не только лишь в этой земной, временной жизни, но и в жизни загробной, вечной. В сущности, сама вечность как непрестанное движение человеческой души к Богу — это вид молитвы, но не словесной, а иной. Молитва изменяет человеческое сердце, открывает и пробуждает обычно спящие и неведомые нам самим сердечные силы. Молитва духовно обновляет наше сердце, делает его чутким и прозорливым.

В Книге Притчей Соломоновых сказано: Нечестивый желает уловить в сеть зла; …но праведники прозорливостью спасаются (Притч. 12, 12; 11, 9.). Прозорливость — это особая духовная интуиция, различение добра и зла, замаскированного и скрытого под личиной добра. Молитва отрывает душу от земли. Вне молитвы человек прикован к земле, как мифический Прометей к скале.

Молитва дает уму человека некую духовную способность: это умение ощущать, чувствовать достоверность истины. Как человек чувствует вкус пищи, отличает сладкое от горького, здоровую пищу от испорченной, так и молитва дает уму особую способность чувствовать истину и ложь. Святые отцы говорят о том, что молитва выше всех добрых дел. Все добрые дела, совершаемые человеком, ограничены определенными лицами, которым мы благотворим; иногда же это наше «добро» и вовсе не приносит другим настоящего блага и счастья. А сила молитвы простирается на весь космос. Молитва людей и молитва Церкви — это та огромная гармонизирующая и очистительная сила, которая, можно сказать, сохраняет бытие всего космоса. У апостола Павла есть такие таинственные слова: Тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь (2 Фес. 2, 7.). Что это за удерживающий, который не дает прийти на землю олицетворению зла? Святые отцы говорят, что эта удерживающая сила есть дух благочестия и прежде всего — дух молитвы. Когда иссякнет дух молитвы, видимый мир придет в состояние разложения и распада, ибо уже не будет силы, обновляющей его. Поэтому молитвенники, уходившие из мира в монастыри и пустыни, и многие простые, незаметные, никому не ведомые в этом мире люди, достигшие путем многотрудного духовного подвига, напряжением всех своих сил непрестанной молитвы,— величайшие благодетели всего человечества.

Молитва — это сокровище, которое всегда при нас. Его не могут ни украсть, ни отнять. Молитва — это бесценное сокровище, которое всегда и везде с нами, куда бы мы ни пошли, чем бы ни занимались. Что бы ни случилось с нами — пусть бы даже мы лишились всего, что имеем,— нашу молитву не могут отнять у нас ни люди, ни демоны — ничто, кроме нашего собственного нерадения. Если даже все наше тело будет изъязвлено болезнью, молитва останется при нас, как «душа нашей души». Молитва выше любых богословских рассуждений, потому что все они лишь показывают нам путь. Богословские истины являют нам только тень Божества, описывают духовный мир как внешний объект. А молитва включает нас в этот невидимый духовный мир, делает его частицей. Молитва прекраснее всего. Только в молитве мы можем соприкоснуться с горним миром и увидеть очами сердца небесную и Божественную красоту. Молитва неисчерпаема. Для тех, кто старается слить с ней свое сердце, она всегда открывает что-то еще неизвестное, как будто мы совершаем ее в первый раз. Молитва основывается на надежде, однако она есть и исполнение надежды. В молитве мы реально соприкасаемся с тем, на что надеемся, то есть молитва как бы дает нам будущее, еще не осуществленное, в качестве уже осуществленного и исполненного. Поэтому молитва опережает само время. Молитва — это сияние веры, тепло надежды, жизнь самой любви. Молитва внешнее делает внутренним. Духовные книги мы можем потерять, их могут украсть или сжечь. Болезнь может отнять у нас зрение, друзья — бросить, любимый человек — изменить, родные — обмануть и стать чужими, мир — изгнать, небо — опалить огнем, земля — разверзнуться под нашими ногами, ночь — удушить страшными сновидениями, день — превратиться в тьму искушений и стать мрачной ночью. Одна молитва никогда не изменит нам. Только она есть наше неотъемлемое достояние.

Молитва не знает расстояния. Она проходит через моря и горы, возносится к небесам, проникает в глубь земли, нисходит в ад. Мы молимся об умерших, как о живых, и только молитва дает нам реальное ощущение того, что умершие живы и связаны с нами тысячами духовных нитей. Молитва — лик нашей души. Молитва — свет нашей души. Молитва — воскрешение нашей души прежде всеобщего воскресения. Молитва — это битва человеческого духа с силами ада, и в этой жестокой битве неизменный Помощник человека — Сам Господь. Молитва — бой, и молитва — победа. Молитва — оружие, и молитва — знамя. Молитва — сокровище неоскудеваемое и неиждиваемое. И сколько бы мы ни пользовались этим сокровищем, оно будет лишь приумножаться. Молитва — духовный хлеб, которым мы питаемся сами и питаем других. Этот благословенный хлеб никогда не кончается.